Более двух тысячелетий  истории народов Восточной Европы, Малой и Средней Азии, КАВКАЗ, степи Предкавказья, Чёрное море- понятие не столько географическое, сколько военно-историческое. КАВКАЗ, степи Предкавказья играли существенную роль во всемирной истории. С ними связаны судьбы многих народов древности. Вначале сюда влекло отважных мореплавателей древней Греции и Рима, походы аргонавтов, высадившихся в Колхиде, надеявшихся отыскать удобные гавани, построить крепости-фактории, наладить торговлю и подчинить основные берега влиянию своих государств. Потом настало время Византии и Абхазии. Интерес к КАВКАЗУ возник в период колонизации Причерноморья в 6-5 веке до н.э., затем он оживился во времена походов Александра Македонского (4 век до н.э.)  и , наконец, период войн Рима с царём Понта и Боспора Митридатом 6-м Эвпатором (1 век до н.э.). Границы Абхазского царства на побережье простирались до руин древней Никопсии (посёлок Новомихайловское). В течение трёх веков (10-13 век) основная часть побережья вошла под власть Грузинского царства. В 11 веке Киевская Русь вступила в многоголосый спор за обладание побережьем – родилось Тмутараканское княжество. 13 век. Пришли полчища татаро-монгол. На сцену выступила Золотая Орда.

НА  СЕВЕРНОМ  КАВКАЗЕ  в 16  веке…

Появление вольного казачества на Северном Кавказе в 16 веке совпало с активизацией здесь политики России.  Как верно заметил историк терско-гребенского казачества И.Попко, Русское государство всегда следовало по пятам за казачьей вольницей. После взятия царскими войсками в 1552-1556 гг. Казани и Астрахани границы Московского государства основательно расширились. Выход Русского государства к Каспийскому морю, с одной стороны, вёл к установлению русско-кавказских связей, а с другой, -к обострению отношений с Турцией и Ираном. Северный Кавказ интересовал Россию ещё и потому, что здесь проходили важнейшие военно-стратегические и торговые пути. Во второй половине 16 века Россия устанавливает контакты с народами Северного Кавказа. По просьбе кабардинских владетелей «для бережения от недругов» в 60-70-е годы 16 века на реке Тереке строятся русские городки-крепости. Правда, они очень быстро разрушались из-за нежелания России вступать в открытый военный конфликт с Оттоманской Портой. Но уже в 1588 году в устье Терека, на его притоке реке Тюмнке, был построен город Терки, который просуществовал более ста лет. Он стал важным военным и административным центром Северо-Восточного Кавказа. Здесь жили царские воеводы, находился военный гарнизон. Была построена и небольшая русская крепость в устье Сунжи(приток Терека), получившая название Сунженский городок. Она сохранилась до середины 17 века, причём её неоднократно разрушали, а затем восстанавливали. С началом строительства русских городов-крепостей на Северном Кавказе устанавливаются непосредственные контакты царской администрации с осевшими в бассейне рек Терека и Сунжи вольными казачьими группами. В это время территория Северного Кавказа в 16 веке не входила в состав Московского государства. Одновременно русское правительство стремилось сблизиться с вольными казачьими группами, прежде всего потому, что конные отряды казаков имели неоспоримые преимущества перед пешими служилыми Терского города. Вольные казаки были опытными воинами, умело сражавшимися как в конном, так и в пешем строю, прекрасно ориентировавшимися на местности. Казаки доставляли немало хлопот Оттоманской Порте- военному сопернику России.

«Возми,  Если  МОЖЕШЬ…»

Эта война длилась более сорока пяти лет. Она началась, когда император Александр 1 собирался даровать России  конституцию. Под пули горцев шли герои 1812 года во главе самим Ермоловым. Она продолжалась и когда декабристы готовили государственный переворот, и когда Николай 1 отправил часть заговорщиков в «тёплую Сибирь» - действующую Кавказскую армию. Она казалась уже привычной составной частью русской жизни во времена Лермонтова – сам поэт написал очерк о кавказском офицере в качестве зарисовки из российской повседневности. Фейерверкер 4-го класса Лев Толстой наводил орудие на непокорных чеченцев; в дни великого поста 1861 года по сёлам и деревням читали указ Александра 2 о том, что крепостное право в России отменяется навсегда, а война всё шла. Зачем она велась, кто прав, кто виновен в этой войне, была ли одержана победа? На эти вопросы и по сей день не существует прямого и точного ответа. Легче понять географические причины: три могучих империи – Россия, Турция и Персия – претендовали на владычество над Кавказом, бывшим издревле «воротами» из Азии в Европу. Отношение к этому соперничеству самих кавказских народов учитывалось явно недостаточно. В начале прошлого века Россия отстояла свои права на Грузию, Армению и Азербайджан в двух войнах с Персией (1804 – 1813 и 1826-1828 годов) и двух – с Турцией

(1806 -1812 и 1828-1829 годов). Народы Северо-Западного Кавказа как бы «автоматически» «отошли» к России. Однако горцы не были согласны с таким поворотом событий. Когда один из русских  генералов попытался объяснить черкесам, что турецкий султан уступил Кавказ русскому царю в дар, слушавший его старик горец показал на вспорхнувшую с дерева птичку и сказал: «Дарю тебе её. Возьми, если можешь». На востоке Кавказских гор народы Дагестана признали власть царя (их правители получили даже генеральские чины и жалованья), но только потому, что в их горные районы русские не заглядывали. Как только начались попытки царской администрации навязать вольным обществам горцев российские законы и обычаи, на Северном Кавказе стало быстро расти недовольство. Особенно возмущали горцев запреты на набеги ( в то время род обычного промысла в горах), необходимость участвовать в строительстве крепостей, мостов и дорог, новые налоги, а также поддержка чиновниками местных феодалов. Так смешались противоречия: вызванные столкновениями несхожих культур, традиций и законов, и порождённые общественным неравенством горцев, и усиленные несправедливостью конкретных людей, обладающих властью. Любое событие могло стать искрой, от которой вспыхнет пожар войны.

Поводом к войне стало появление на Кавказе генерала Алексея Петровича Ермолова. Он доносил, что «горские народы примером независимости своей в самих подданных вашего императорского величества порождают дух мятежный и любовь к независимости». Ермолов предложил перейти к активным наступательным действиям в глубь территорий горских народов – не столько для рассеяния и наказания непокорных, сколько для создания там укреплённых поселений- крепостей с русскими гарнизонами. Эти крепости связывались между собой дорогами, вокруг которых для безопасности на сотни метров вырубался лес – с тех пор для многих солдат-кавказцев рубка леса стала основной военной работой. В 1818 году на реке Сунже, на расстоянии одного перехода в глубь Чечни от казачьей станицы Червлёной, возникла новая крепость – Грозная. С неё началось планомерное продвижение русских от старой пограничной линии по Тереку к самому подножию гор. Одна за другой стали вырастать крепости с характерными названиями: Внезапная, Бурная…

(До этого названия были другие: Прочный окоп, Преградный стан.) Казакам и военным частям другой пограничной линии, шедшей со времён Суворова по Кубани, Ермолов разрешил преследовать за линию границы отряды закубанских народов, совершавшие набеги на русскую территорию. И здесь началось медленное продвижение к новым пограничным линиям, создавшимся вдоль левых притоков Кубани. Горцам оставалось либо смириться, либо потерять зимние пастбища и лучшие поля на равнинах. Намерения русских, казалось, были самые благородные: распространить законность и просвещение, прекратить междоусобицы и набеги. Но в России сложилось мнение, будто в краю горцев, которые   Как серны по горам,

Бросают смерть из-за утёса

(В.А. Жуковский),

«и добро надо делать насилием». Военный министр Николая 1 граф А.И.Чернышов откровенно заявлял, что только силой оружия может быть выполнен «план усмирения кавказских племён».Естественно, что горцы восприняли такие планы как посягательство на их вольность. Это со временем поняли многие участники и очевидцы войны. Активность Ермолова вызвала ответную реакцию горских народов. От партизанской войны они стали переходить к организованным выступлениям. В 1819 году почти все правители Дагестана объединились на борьбу с войском генерала А.Пестеля, любившего подкреплять свои распоряжения угрозой: « А то прикажу повесить!» В 1823 году кабардинские князья в отместку за выселение аулов между реками Малкой и Кубанью разорили селение Круглолеское, в 1825 году- станицу Солдатскую. В 1824 году в Чечне поднял восстание Бейбулат Таймазов, служивший до этого в царской армии. Именно с восстания Таймазова борьба против русского владычества на Кавказе получила своё религиозно-идеологическое обоснование – «мюридизм». Под лозунгами мюридизма стала разворачиваться не только борьба против русского наступления, но и  война свободных горцев против собственных правителей. С 1828 года во главе этого движения стал аварец Гази- Мухаммед, получивший от Мухаммеда Ярагского

(известнейший учёный) звание имама Чечни и Дагестана, то есть духовного лидера мюридов. Сторонники Гази- Мухаммеда выступили против аварских ханов, требуя введения мусульманских законов – шариата. В Дагестане началась гражданская война. В 1830 году воины Гази-Мухаммеда осадили столицу Аварии Хунзах, но во главе защитников встала ханша Паху-Бике: она размахивала саблей, стыдила и ободряла мужчин – и отстояла свою резиденцию. На стороне аварских ханов выступили русские войска: Россия вмешалась, считая местные племена своими подданными. В 1831 – 1832 годах Гази-Мухаммед одержал несколько важных побед, он осаждал древний Дербент, крепости Грозная и Внезапная, совершая набеги на Кизляр и Владикавказ. И погиб в бою. В 40-е годы горцы достигли наибольших успехов в борьбе за независимость. У Шамиля появился замечательный военный специалист из Египта –Гаджи-Юсуф. Он  помог организовать постоянное войско, разбитое на десятки и сотни(как учили арабские книги о военном искусстве), помог вести переписку с турецким султаном, обещавшим поддержку. Умелый кузнец Джебраил Унцукульский научился отливать пушки, которые не разваливались при стрельбе. Русские войска совершали карательные экспедиции – с виду  успешные, но совершенно бесполезные: горцы расходились и снова собирались для борьбы. На Черноморском побережье пали четыре русские укрепления. С 1848 года борьбу закубанских горцев возглавил наиб Шамиля Мухаммед – Эммин. Он в течение трёх лет подчинил себе племена абадзехов, натухайцев и шапсугов. В конце концов он стал самостоятельным правителем на Северо-Западном Кавказе, во время Крымской войны получил звание паши от турецкого султана, лично вёл переговоры о совместных действиях против России в ставке союзников в Варне. На его стороне сражались добровольцы из Европы. Иногда Мухаммед- Эммина ставили даже выше Джузеппе Гарибальди и Лайоша Кошута. После Крымской войны наступил решающий этап боевых действий. Многие горцы стали отходить от Шамиля и Мухаммед-Эмина. Война всё больше становилась не народным движением за свободу, а борьбой новой знати с русскими чиновниками за власть над простыми крестьянами. Россия научилась воевать в условиях гор. Новый наместник- блистательный князь Барятинский, близкий друг императора Александра 2 – разработал детальный план действий и начал воплощать его в жизнь с завидной энергией. Он отошёл от практики карательных экспедиций и вернулся к начатой Ермоловым системе создания просек и крепостей, переселения казаков для освоения занятых районов и – главное – повёл в отношении мирных горцев весьма доброжелательную политику. К тому же выросло поколение полководцев, буквально «специализировавшихся» на Кавказе. Стоит назвать хотя бы солдатского сына – графа Евдокимова или генерала Аргутинского-Долгорукого, совершившего однажды переход через горы, который современники ставили в один ряд со знаменитым переходом Суворова через Альпы. Память об Аргутинском до сих пор жива в Дагестане: самым злобным псам пастухи дают кличку АРГУТ!

Перевооружение русской армии на более меткие и дальнобойные винтовки дало очевидный перевес в схватках, резко уменьшило потери. В результате в 1859 году, через три года целенаправленного продвижения в глубь Чечни и Дагестана, Северо-Восточный Кавказ был покорён. Настал черед Северо-Западного Кавказа. С востока, от основанного в 1857 году укрепления Майкоп

(«Каждое вывезённое из леса бревно стоило нам крови»,- писал участник его постройки), и с севера, от Новороссийска, медленно двинулись, прорубая просеки и основывая укрепления, русские войска. 20 ноября 1859 года покорились и приняли присягу Мухаммед-Эмин и старейшины абадзехов (но не весь народ!)  Барятинский за этот успех был первым в России произведён в фельдмаршалы. Последний всплеск активного сопротивления абадзехов, шапсугов и убыхов – а как было не сопротивляться, когда на их землях селили чужих людей, а аулы разоряли и сжигали! – проявился в 1862 году. Многочисленные отряды горцев нападали где только могли на укрепления, посты и станицы в течение всего лета и осени. Шли упорные схватки, вытесняемые шаг за шагом горцы испытывали лишения и голод и отступали всё дальше: с равнин в предгорья, с предгорий в горы, с гор на Черноморское побережье… Капитуляция абхазов в урочище Кбаада 21 мая 1864 года считается датой официального окончания Кавказской войны. Началось массовое переселение горцев, не желавших подчиняться русскому царю и не имевших уже сил сопротивляться ему. Побережье заметно опустело. Родилась грустная поговорка: «Теперь даже женщина может пройти от Сухум-кале до Анапы, не опасаясь встретить хоть одного живого мужчину». Однако отдельные очаги сопротивления русских.

ШТУРМ  С  МОРЯ.

Как  создавались  укрепления  на  Кавказском  побережье.

На Северо-Западном Кавказе главная борьба развернулась на Черноморском побережье. Тогда это была дикая береговая линия от Анапы до границы с Турцией. Сменивший неугодного Николаю1 Ермолова генерал Иван Фёдорович Паскевич ревностно принялся выполнять приказ императора: «Усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных». В 1830 году Паскевич вознамерился проложить по побережью Черного моря линию сухопутного сообщения, надеясь справиться с этой задачей за год отрядом в две с половиной тысячи человек при восьми орудиях. На самом деле на это ушло 34 года. С боями пришлось продвигаться за Сухуми. Единственными завоеваниями отряда стали Пицунда и Гагра –

«кавказские Фермопилы», считавшиеся воротами в Абхазию, через которые горцы совершали набеги. Горцам начали помогать турки и англичане, доставлявшие морем оружие, боеприпасы и продовольствие. Тогда в действие активно вступил Черноморский флот. В устьях рек высаживались десанты и под прикрытием корабельной артиллерии строились укрепления. Семнадцать фортов на протяжении 500 километров образовали Черноморскую береговую линию. Эти укрепления ещё больше настроили горцев против русских: гарнизонные начальники запрещали крестьянам пользоваться зимними пастбищами, расположенными на побережье, и общаться с приплывшими купцами. Жившие в этих местах джигеты, убыхи, шапсуги и натухайцы блокировали эти форты так, что заготовка сена и дров, поездка за водой к роднику становились боевыми операциями с перестрелками или даже рукопашными схватками. Писатель и декабрист Александр Бестужев-Марлинский, служивший в Сухуме, Гагре и Пицунде, писал, что пули горцев с окрестных скал «бьют людей даже на койках», что солдаты часто, «говоря их языком, отыскивают в каше черкесские пули». Нынешние курорты считались гиблыми местами, где свирепствовали малярия, тиф, цинга, порой даже чума.

«Сухумская крепость, - вспоминал один офицер, - казалась каменным гробом». В этой крепости личный состав каждый год обновлялся на 16%, другими словами, средняя продолжительность службы здесь составляла 6 лет. Вот почему Черноморская береговая линия была местом ссылки, а переведённым туда офицерам начали выдавать с 1840 года дополнительное годовое жалованье

(женатым – даже два). Андрианопольский договор с Турцией 2 сентября 1829 года установил, что берег Черного моря от устья Кубани до поста Св. Николая

«пребудет в вечном владении Российской империи». Однако усиление России не устраивало ни турок, ни западные державы, которые не без оснований опасались выхода Черноморского флота в Средиземное море. Иноземные суда доставляли в устья горных рек соль, порох, серу, и даже пушки.

С 1830 года для борьбы с опасной контрабандой было организовано патрулирование крейсеров у побережья. Два отряда должны были охранять берега от Анапы до Гагры и далее, до Редут-кале, сменяясь через четыре месяца. Но эти меры не давали гарантий, что контрабанда не проникнет в горы. Об этом свидетельствовала записка командира брига «Пегас» капитана-лейтенанта В.И. Полянского, переданная им в 1834 году контр-адмиралу М.П.Лазареву, главному командиру Черноморского флота и портов. Полянский писал, что большинство контрабандного товара перевозили на плоскодонных судах. Турки, пройдя редкий сторожевой кордон, укрывали их в устьях рек, притапливая или маскируя в зарослях. Контрабандисты, преследуемые дозорными крейсерами, выбрасывали свои суда на берег, где находили дружеский приём, ибо доставляли местным жителям необходимые товары. Высадка десантов в местах стоянок контрабандистов приводила к немалым жертвам. Капитан-лейтенант предложил занять укреплениями бухты и устья рек, которые использовали контрабандисты, а также увеличить число крейсирующих судов. Прочтя записку, Лазарев направил её в столицу. Очевидно, он разделял мысль о том, что необходимо дополнить укреплениями ещё не достаточно прочную  линию охранения с моря. В результате было принято решение о создании Кавказской береговой линии. К этому времени первые укрепления уже были построены. 13 февраля 1830 года военный министр А.И.Чернышев докладывал Николаю1 замысел совместных действий армии и флота в Абхазии. Через неделю начальник Морского штаба вице-адмирал А.С.Меньщиков дал адмиралу А.С.Грейгу, в то время главному командиру Черноморского флота, предписание готовить суда для перевозки войск на берега Кавказа. 8 июля 1830 года до 700 человек десанта высадилось у Гагры. Попытка абхазцев оказать сопротивление была отбита корабельной артиллерией. С помощью моряков солдаты соорудили укрепления и отразили  нападения горцев. В следующем году генереал-фельдмаршал И.Ф.Паскевич предложил занять Геленджик, как удобную якорную стоянку, более близкую к горным народам, чем Анапа. В течение трёх дней, с 26 по 28 июля 1831 года, с эскадры капитана 2-го ранга Немтинова на берега Геленджинской бухты высаживались десантные отряды, пока не нашли подходящее место для сооружения укрепления. К осени 1831 года существовали укрепления Редук-кале, Сухум-кале, Бомборы, Пицунда, Гагра, Геленджик; между ними поддерживалось сообщение по морю. В последующие годы на побережье Кавказа действовали преимущественно сухопутные войска. В 1834 году и 1835 годах они основали Абинское и Николаевское укрепления на реке Абин, в 1836 году – Кабардинское в Суджукской бухте. В следующем году войска генерал-лейтенанта А.А.Вельяминова прошли по суше до устья реки Пшада и основали укрепление Новотроицкое, а затем при устье реки Вулан –Михайловское. Вскоре англичане решили проверить действенность русской блокады Черноморского побережья. 12 ноября 1836 года командиру отряда судов Абхазской экспедиции контр-адмиралу С.А. Эсмонту доложили, что мимо

Геленджика на север проследовало неизвестное судно. Тот сразу послал для проверки бриг «Аякс», но встречный ветер задержал его, и только через два дня удалось найти потерявшееся судно, которое что-то выгружало на берег  Суджукской(Цемесской) бухты. Это была английская шхуна «Виксен». Заграничные сведения гласили, что под видом хозяина шхуны скрывался опытный агент Белль, направленный британским правительством для оказания помощи мятежным горцам. Судно было конфисковано, как нарушившее блокадные правила, а Белля выслали за границу. Захват «Виксена» вызвал протест главы британского правительства лорда Пальмерстона. В английских газетах началась антирусская кампания. Последовали и новые практические акции. Учитывая обстановку, русское командование зимой 1837 года увеличило число крейсеров, для борьбы с контрабандой, готовили и гребные суда. Продолжались высадки десантов. 7 июня 1837 года войска с эскадры контр-адмирала Эсмонта заняли мыс Адлер. После промеров глубины, проведённых лейтенантом Истоминым, корабли открыли огонь. Под прикрытием артиллерии гребные суда с войсками приблизились к берегу и огнём фальконетов с баркасов рассеяли горцев. Десант высадился почти без сопротивления. Отбив попытки черкесов противодействовать, войска основали укрепление св. Духа. При занятии важнейшего места контрабандной торговли с русской стороны погибло 19 человек и ранено 44. Летом того же года командующий Кавказской линии А.А. Вильяминов осмотрел побережье и предложил строить укрепления в устьях рек, перевозя войска морем. На следующий год наметили высадку у Туапсе, Шапсухо, В Геленджике и севернее мыса Константиновский(Адлер). В декабре 1837 года М.П. Лазарев начал подготовку операции во взаимодействии с сухопутными войсками, которыми командовал генерал-майор Н.Н.Раевский.

1838 год.

Лазарев распределил главные силы Черноморского флота на две эскадры, одну из которых поручил контр-адмиралу Ф.Г. Артюкову, а второй решил командовать сам. 13 апреля 1838 года эскадра Артюкова по договоренности с сухопутным командованием высадила десант у реки Сочи. Корабли открыли огонь, разгоняя горцев, а затем к берегу направились гребные суда с десантом. Противник упорно защищался и переходил в контратаки, но был оттеснён, и только отдельные бойцы, укрывшиеся в кустах и завалах, стреляли до ночи. Для ускорения высадки у Туапсе Лазарев присоединил освободившуюся эскадру Артюкова к своей; 30 апреля он отдал приказ на высадку десанта. Десант под Туапсе стал образцом для последующих операций. 2 мая Н.Н.Раевский сообщил Лазареву о готовности войск. 11 мая эскадра благополучно прибыла к Туапсе. Следующим утром корабли развернулись в полуверсте перед берегом широкой дугой с фрегатами на флангах. На суше ещё накануне видели собиравшихся горцев и пламя  их костров. Чтобы ускорить

высадку, Лазарев приказал разместить десант на двое большем числе гребных судов, чем предполагалось. Они двинулись в атаку после того, как 250 орудий четверть часа палили по берегу. Именно этот эпизод изобразил молодой И.К.Айвазовский, сопровождавший эскадру, на картине «Десант генерал-майора Н.Н.Раевского у Туапсе 12 мая 1838 года». Первым на берег выскочил генерал Раевский. Затем были быстро развёрнуты войска с четырьмя пушками. Ошелемлённые обстрелом и натиском горцы почти не сопротивлялись, и за день у русских было не более десятка раненых.  Утром 13 мая, блестяще выполнив задачу, Лазарев с флотом удалился. Впоследствии на занятом месте построили форт Вельяминовский. Укрепившись, Раевский очищал окрестности от нападавших вооружённых горцев; при этом отличился морской батальон из добровольцев, которым командовал капитан-лейтенант В.В.Путятин. Обосновавшись у Туапсе, Раевский писал Лазареву, что 1 июля его войска будут готовы к высадке у Шапсуго. Главный командир поручил организацию десанта начальнику штаба Черноморского флота контр-адмиралу С.П. Хрущёву. Так как постройка укрепления у Сочи также завершилась, вице-адмирал предписал подготовить суда для переброски войск к Шапсухо сразу из двух пунктов. 10 июля Хрущёв привёл эскадру к цели. Ожидали сильное сопротивление массы горцев, скопившихся в лесистой местности у Шапсухо, и командующий Кавказским  корпусом Е.А.Головин на параходе «Колхида» провёл отвлекающую  демонстрацию в устье реки Джубги. Позднее началась сама высадка. Моряки приобрели неплохой опыт. Поэтому после обстрела берега из сотен орудий три тысячи человек быстро и почти без потерь заняли плацдарм. К 20 августа Раевский намеревался достроить укрепления и предпринять высадку в Суджукской бухте. 22 августа Лазарев назначил контр-адмирала М.Н.Станюковича командовать эскадрой при высадке вблизи устья реки Цемес. Высадка 12 сентября прошла без потерь – неприятель сделал только несколько выстрелов. Лазарев и Раевский осмотрели местность и определили, где строить крепость и адмиралтейство. Так закладывалась основа будущего Новороссийска.

1839 год.

Высочайшим повелением 17 января 1839 года были установлены названия укреплений:  в Цемесской бухте- Новороссийск и Александрийское, у реки Пшада – Новотроицкое, при реке Вулане – Михайловское, у Сочи – форт Александрия, у Туапсе – форт Вельяминовский, на мысе Константиновский

(Адлер) – укрепление св. Духа. Все эти сооружения составили Кавказскую береговую линию. Береговые укрепления от устья реки Кубани до Мингрелии подчинили начальнику линии Н.Н.Раевскому. 14 марта 1839 года Лазарев послал фрегат «Бралов» для скрытного описания рейда Субаши. 2 мая к устью реки прибыла эскадра. Десант провели следующим утром. Журнал Н.Н.Раевского сообщает: «Пешие толпы горцев сгущались на берегу, двадцать или тридцать начальников разъезжали верхом на равнине под вековыми деревьями, человек пятьсот стояли на коленях и перед ними мулла в белой чалме. Горцы молились: это предвещало их решимость защищаться донельзя»

Обстановка требовала от наступающих быстроты и чёткости. За четверть часа артиллерия заставила горцев оставить заранее вырытые на побережье окопы. Неприятель встречал высаживающихся уже в сотне метров от берега. Передовой отряд отбил необычайно яростный натиск черкесов, а с приходом подкреплений отбросил его в горы. При высадке отличились В.А.Корнилов, А.И. Панфилов, Е.В. Путятин, Н.Ф.Метлин и другие известные в будущем флотоводцы. Наблюдавший за боем Айвазовский запечатлел событие на картине «Высадка десанта у реки Шахе 3 мая 1839 года». Утром 7 июля эскадра с войсками приблизилась к устью Псезуапе. Горцы собрались для отражения десанта на правом берегу реки, но русское командование решило провести высадку на левом берегу и потом перейти реку. 2500 человек первой волны заняли местность, оттеснив черкесов, а тендер «Часовой» и четыре азовские лодки с пушками не допускали переправу противника. Горцы решили, что десант останется на левом берегу и бросились горами в обход. Русские войска без сопротивления перешли на правый берег, а когда запыхавшиеся горцы вернулись, они нашли перед собой засеки и войска за ними( к вечеру засеки окружили весь лагерь). Русские потери составили 19 человек, в том числе один убитый солдат. 18 ноября 1839 года высочайшим повелением укреплениям присвоили наименования: у Субаши –форт Головинский, у Псезуапе –форт Лазарев, у Мескаге –форт Раевский. В следующем году намечали построить укрепления на реке Гостогай, в 20 верстах от Анапы, и на Кубани, а также усилить уже существующие, в первую очередь Геленджикское и форт Вельяминовский. Но получилось иначе. Если ранее горцы сопротивлялись высадкам, то с 1840 года они перешли в наступление. Ещё 20 -21 мая 1839 года черкесы под руководством известного нам англичанина Белля обстреляли из трёх орудий форт Александрия у Сочи, но не выдержали ответного огня и отступили.  В феврале 1840 года черкесы овладели фортом Лазарев. Местный князь, побывав в крепости и заметив её слабость, собрал до трёх тысяч горцев, которые в ночь на 9 февраля атаковали её сразу с двух сторон и в рукопашной схватке перебили почти весь гарнизон; только больных увели в горы. К концу месяца положение ещё более осложнилось. 29 февраля пало укрепление Вельяминовское. Горцы напали неожиданно, захватив часть солдат гарнизона спящими. Вторая рота укрылась в блокгаузе, но помещение обложили хворостом и подожгли. Стоявшие у двери не выдержали, открыли вход и стали первыми жертвами разъярённых черкесов; остальных пленили. К апрелю 1840 года возникла угроза Закубанскому краю, и войска, предназначенные для восстановления захваченных укреплений, пришлось послать на Тамань. Основания тому были серьёзные – 22 марта пало укрепление Михайловское, почти весь гарнизон которого погиб в бою. Горцы поклялись не складывать оружия, пока не уничтожат все русские заведения на своей земле и перенесли нападения на Николаевское и Абинское укрепления.